По тундре к маленькому снежничку, виднеющемуся почти
у самой вершины горы, быстро движутся двое. Мужчина - высокий, хорошо
сложенный, подобный то ли шотландцу, то ли викингу идет впереди, за ним
- невысокая молодая женщина, черноволосая, с явно восточными чертами лица.
Они идут молча, лишь изредка поглядывая друг на друга - каждый старается
не оступиться на неровно разбросанных по мху камнях. Ловко опираясь на
легкие удобные палки, они без труда доходят до небольшого озера под самым
хребтом.
Скинув одежду, они с удовольствием смыли трехдневный налет усталости, суеты и ожидания пути. Наконец-то позади пыль и духота перронов и больших городов. Легкий ветер отгоняет редкую мошку и взгляд начинает останавливаться то на далеких горных хребтах, то на ближайших кустиках голубеющей черники. Вдалеке при заходящем солнце поблескивают ленточки железной дороги и множества речек и ручейков, сплетающихся в причудливый узор северного покрывала.
 |
Пока на маленькой изящной горелке готовится нехитрый ужин, они размышляют
о предстоящем пути.
- До ночлега надо бы подняться метров на 400, тогда завтра - полчаса и
мы будем на вершине. Пожалуй, двух часов нам хватит.
- Если побежим также резво, как начали - рюкзаки легкие, да и погода хорошая.
Как будто подслушав их разговор и желая вступить с ними в поединок, к
ним на всех парусах заспешил ветер. Он нес с собой тяжелые дождевые тучи.
На первом же привале путникам пришлось одеть куртки и вскоре они вошли
во влажное серое облако, затянувшее все окрестные склоны. Подъем дался
им настолько легко, что даже не сбил дыхания. Выйдя на ровную полку, и
посчитав, что они достаточно близко к вершине, они нашли небольшую площадку
и уложили ее толстым, словно медвежий мех мхом.
Ночь подкрадывалась медленно, и они долго не могли заснуть, слушая мелкий дождь и думая обо всем, что им предстояло сделать. Воодушевленные вечерним темпом, они были уверены, что пойдут по хребтам легко и быстро, любуясь панорамами горных массивов и свысока поглядывая на плоскую заболоченную тундру. Они надеялись заново открыть для себя Полярный, который видели только зимой.
Они еще не знали, что их планам почти не суждено сбыться...
 |
1.
Утром они встали очень рано - облака еще спали. Густой молочный туман и вдруг решивший пошалить компас заставили их немного побродить по каменистым склонам, пока, наконец, они не вышли на нужный гребень. Лишь к полудню появилась видимость, и уральский хребет открылся им весь. Снега почти не было, лишь кое-где на северных склонах они замечали небольшие леднички. Синее озеро внизу и нежно-голубое небо вместе с облаками заметно оживляли невыразительную серую картину окружавших их горных хребтов.
Траверс от одной безымянной вершины до другой показался им совсем простым. Укоротив палки почти до минимума и сделав их продолжением своих рук, словно щупальцами охватывая каждый камень, они двигались плавно и быстро по узкому гребню, и все же... через час он стал казаться бесконечным. Сильный боковой ветер, да и узость гребня временами загоняли их на крутой обрывистый склон.
 |
- Осторожно, живой! - мужчина с беспокойством оглядывается на свою
спутницу, но через некоторое время его тревога сменяется уверенностью,
и они надолго забывают о существовании друг друга. Камни и ветер - лишь
эти две вещи занимают все их сознание.
Трехчасовая концентрация, наконец, закончилась, и достигнув конца гребня,
они смогли поговорить.
- Если верить карте, после вершины простой спуск к озеру, что под Макаром.
- Уже есть хочется, я бы пообедала...
- Но тут нет воды, а часа через два мы будем на озере.
Широкий пологий тягун на вершинное плато удручал и вызывал какие-то мрачные
чувства - крупные красновато-рыжие камни усыпали все пространство, насколько
хватало взгляда. У них создалось ощущение, что это чужая, враждебная планета.
Они молча пошли к вершине. Шли долго и как-то мучительно. Когда уже можно
было различить кирку, установленную на месте тура, они остановились в
огромном каменном лабиринте, надеясь найти здесь защиту от ветра, к которому
уже начинали испытывать ненависть.
- Тут в камнях собралась вода, давай сделаем обед? - сгорбившись и пряча
лицо от резких холодных порывов ветра, она устало сняла рюкзак.
- Что ж, наверное, это будет правильно - по таким камням мы быстро не
спустимся. Какая-то злая, неприветливая вершина.
Укрыть от ветра им удалось лишь их маленький живой огонь - примус.
 |
Начав спускаться, далеко внизу они увидели маленькое озеро в зеленой долине. Скоро они будут дома, в своей маленькой палатке и не надо будет прыгать по камням, боясь сделать шаг и очутиться в невесомости, пусть даже на мгновение, не надо будет напрягать все тело, словно пружину, чтобы противостоять северному ветру.
Но с каждым десятком метров к ней подкрадывалось смутное чувство, что
гора готовит какую-то ловушку - рыжий каменистый склон как-то резко сменялся
зеленью долины. Вскоре они подошли к крутым скальным сбросам. Выбора не
было, и они медленно стали спускаться, часто переползая через огромные
острые глыбы. Казалось, что обвал произошел вот-вот, 10 минут назад, каждый
камень норовил "пойти". С первых же метров сверхосторожность
стала их третьей постоянной спутницей. Но несмотря на это, оба в кровь
разбили колени.
Спустившись до мягкого черничного ковра, они устроили длинный привал,
давая спине и ногам заслуженный отдых, а душе - временный покой. "Разве
это - то, к чему они стремились? И затра будет то же самое? и послезавтра?"
- они не хотели верить своим первым сомнениям и через некоторое время
загнали их в темный дальний угол.
Еще до ужина они вынуждены были укрыться в палатке - ветер не покидал их ни на минуту.
2.
Решив еще накануне, что они обойдут Макар-Рузь стороной, они быстро двигались по вездеходному следу, радуясь, что он ведет точно туда, куда им надо. Черника, морошка и множество ручьев были им наградой за вчерашние мытарства по бездушным камням. Несколько раз перед ними, спеша по своим делам, пробегали мышки, уже отъевшиеся к близкой зиме и потому ленивые.
Они спрятались от ветра в небольшой каньон и греясь на солнышке, приготовили обед. Рядом журчала речка, громко и смешно мяукали какие-то птицы и ближайший склон выглядел вполне оптимистично. Забыв свои вчерашние сомнения, вновь полные надежд и сил, они верили в то, что задуманное ими - реально. Через час они уже вновь поднимались вверх по крутому травянистому склону.
 |
Хребет был невысокий, горбатый и длинный, как гигантский обьевшийся удав, растянувшийся во всю длину. Целый день они шли по его упругой, с легкой щетиной спине и наслаждались, наконец-то открывшейся во всей своей неброской красоте, панорамой севера. Справа самотканным зеленым ковром стелилась тундра, слева и через долину возвышался широкоплечий Степ-Рузь, а далеко впереди, властвуя над всеми - их ближайшая цель, знакомый и любимый массив Пайера.
Решив заночевать под Монтанелом, они оставили у подножья рюкзаки и налегке
взбежали на вершину. После целого дня гонки по хребту, они очень устали,
но усталость их приглушалась сознанием сделанного в этот день - позади
и уже на горизонте виднелась вершина Макара, под которой они ночевали.
Спустившись, они протянули еще пару километров вдоль горы, и найдя небольшой
ручеек, остановились на ночлег.
 |
На закате в небе появилось Нечто...
Неуемный бесившийся ветер хватал все нечаянно заблудившиеся облака, и
словно сладкую вату, наматывал их на огромный невидимый стержень, соединяющий
небо и землю. Таких гигантских немыслимых спиралей, расположенных в определенном
кем-то свыше порядке, было несколько. Подсвеченные заходящим солнцем,
они создавали какую-то сюрреалистическую небесную картину.
- Что принесет сие небесное знамение? - с этим вопросом под ужасающий
грохот ветра они безуспешно пытались уснуть...
3.
Новый день опять начался с тумана. Они быстро спустились в долину и оказались ниже облаков, медленно, но все же ползущих вверх. Весь их сегодняшний путь лежал как ни ладони. Это и радовало их, и огорчало. Весь длинный полярный день им придется видеть один и тот же, ставший уже привычным пейзаж - серые горы и зеленую тундру. Лишь начало знаменитого каньона Хара-Маталоу бросалось в глаза своим гигантским снежником. Их, казалось бы, ясная и высокая цель снова неуловимо стала терять очертания и превращаться в призрак... Но оба молчали...
 |
Как раз через этот самый каньон они и проложили свой путь, заметя его еще рано утром. Пересекая небольшие холмы, долины и ручьи, только к обеду они смогли подойти так близко к нему, что сумели заглянуть в узкую и глубокую расщелину. Шумящая внизу речка с маленькими водопадиками и прозрачной изумрудной водой притягивала. Им не надо было уговаривать друг друга спуститься к воде, оба понимали, что там - жизнь. Их души и сердца, немного застывшие на ветру и камнях вдруг оттаяли и запели. Как дети, они с криком и брызгами выскакивали из ледяной реки, и чувствовали, что родились заново.
Им не хотелось прощаться с каньоном, и пока было можно, они шли по его дну словно по хорошо уложенной мостовой. Окатанные рекой камни были мягкие и добрые. Высоко впереди, то открываясь, то вновь затуманиваясь облаками, вздымался массив горы Блюхера. Чтобы подойти к вершине, им надо было пересечь огромнейшее каменное поле живых камней. Они вновь сосредоточились на постановке ног и лыжных палок. "Когда же это кончится?" - заряд счастья, полученный от короткой встречи с рекой стал постепенно иссякать.
Солнце уже садилось, когда они подошли под стену массива, с которой прямо в чашу озера спускался большой голубоватый ледник. От озера веяло холодом и тоской.
Их огромный мир вновь сжался до размеров палатки.
 |
4.
Все вершинное плато горы Блюхера было скрыто серыми недобрыми тучами,
из которых уже начал сочиться мелкий дождь. Сильный шквалистый ветер не
разгонял их, а наоборот, притягивал к горам со всей округи. Оба понимали
бессмысленность поиска тура. Камни стали мокрые и предательски скользкие.
Все это стало давить на психику. Стараясь не потерять кромку гребня, они
стали спускаться к Азиопе.
Все же через некоторое время они совершенно потеряли ориентацию, и лишь
надеялись, что спускаясь, они должны выйти из облачности.
 |
Весь траверс до Восточного Пайера открылся им неожиданно. Они подкорректировали
свою линию и поспешили, насколько это было возможно, к пологой седловине
перевала. После Азиопы гребень сужался и становился круче. Из-за мрачных
туч, усевшихся на него, казалось, что он уходил в небо.
Начавшийся дождь превращался в темное косматое чудовище. Он уже бил их
по лицу. Надеясь на свои силы и опыт, они не стали прятаться и защищаться
и полезли вверх. Зачем? Что толкало их на вершину, которая всеми силами
сопротивлялась этому? Что и кому они хотели доказать? Кому они бросали
вызов - природе или себе?
У мужчины еще хватало сил держать удары, но его подруга с болью и криком падала на острые камни. Она медленно поднималась и напряженно преодолевала очередной участок, пытаясь предугадать следущий удар ветра. Это все превращалось в борьбу.
Внезапно на них обрушился град. Совсем рядом небо прорезала молния и почти следом оглушающий раскат грома заставил их буквально вжаться в камни.
- Не иди по самому гребню! - лицо мужчины исказил крик.
Разъяренное небо метало в них молнии, одну за другой, и от промахов разъярялось
еще сильнее...
"Бог просто устал нас любить ..." - она не могла найти объяснения
происходящему с ними,
"... да будет тверда нога моя..." - она собрала вместе все свои
силы и волю, стараясь контролировать свой страх, не останавливаться и
не замедлять движение.
Через некоторое время поняв, что дальше двигаться опасно, они нашли узкую щель среди скальных обломков, и укрывшись куском полиэтилена, подождали, пока грозовой фронт сместился в сторону. Кое-как пообедав, но так и не согревшись, они снова вышли на гребень. Небольшой обеденный отдых дал им новые силы для борьбы. Думали ли они о прекращении траверса? Пожалуй, уже нет. Точка возврата осталась далеко внизу.
При подходе к вершине гребень увеличивал свою крутизну. Сложность скального участка заставила их забыть об отяжелевших рюкзаках и двигаться лишь по зацепам на возникшей вдруг перед ними монолитной скале. В небольшом вершинном туре они оставили свою записку.
Бушевавший циклон заставлял их торопиться. Гора их прогоняла.
Всеми силами сопротивляясь ветру, они почти ползли вдоль западной стены,
пытаясь заглянуть в очередной кулуар в поисках возможного спуска. Летевший
снизу вверх жесточайший ветер едва не сбивал их с ног. "Даже если
удасться закрепить и бросить веревку, она же будет стоять вертикально?!"
- они оба поняли, что стена их сегодня не пустит.
При очередном ударе стихии две маленьких фигурки замирают, ложась всем телом на ветер. Секундный перерыв, еще шаг и снова надо стоять. Ужас и мрак сплелись в бешенном дьявольском танце. Ее снова бросает на камни. При попытке встать - новый удар. Поднявшись, она уже готовится к новой атаке.
Подождав, пока женщина преодолеет разделявшие их несколько метров, мужчина принимает единственно-верное решение: - Ищем место для палатки, дальше идти опасно.
Найдя крохотный, относительно ровный островок среди хаоса камней и воды,
им как-то удалось собрать и удержать, казалось бы, ненадежный капроновый
приют. Их дом сотрясался, пытаясь взлететь и вжимался в землю под напором
урагана, но стоял...
... Выпитый спирт ими почти не ощущался. Насквозь мокрая одежда отбирала
тепло. Сухих вещей не было, еще утром они одели все, что у них было.
Очень аккуратно они прогрели примус спиртом и сготовили ужин прямо в палатке
- в единственном месте, куда ветер не мог добраться. Когда через полчаса
они погасили горелку, бившая все тело дрожь стала единственным источником
тепла.
Бессоная ночь была почти адом.
 |
5.
Лишь к утру им удалось ощутить себя снова готовыми идти - высушенный
за ночь полар снова грел.
Небольшой просвет в непогоде позволил мужчине отыскать кулуар, начало
которого выглядело обнадеживающим. Увидел он и озеро на самом дне долины.
- Начало и выход виден, а там уж как-нибудь прорвемся, - его уверенные
слова и взгляд, синее небо до горизонта поддержали ее падающий дух. Из
ее движений стала исчезать скованность прошедшей ночи и холодного утра.
Пока они сворачивали лагерь, из-за Пайера вновь налетело облако, но такое
легкое и светлое, что они почти не обратили на него внимания.
 |
Первые метров 100 спуска можно было идти без страховки. Но ненадежные живые камни постоянно напоминали о притаившейся опасности. Пошел снег. Ветер гнал его снизу вверх, как и вчера, и он тут же начал покрывать выветренные и вымороженные за ночь камни. Ниже начинались несколько скальных сбросов с ручьями и обледевшими камнями. Закладывая веревку за выступы, и помогая друг другу, они по очереди спустились еще на 100 метров. Оставалось 500. Ни страшно, ни холодно уже не было, сложность спуска заставляла работать все тело.
Через четыре долгих часа, кое-как спрятавшись от ветра за большой камень-дом и сделанный из полиэтилена тент, они смогли пообедать. Снег остался выше них, рядом был лишь надоевший дождь. Они быстро и молча собрались, и не обменявшись взглядами, стали пробираться вдоль озера к очередному перевалу.
 |
Хотя они упорно шли вверх, каждого терзала одна и та же мысль, которую
он боялся высказать вслух:
"Да, они были готовы к испытаниям и трудностям, к усталости и холоду
- это все можно пережить и перетерпеть, если в этом есть смысл. А что
они получают здесь? Целый день - камни, ветер, туман, дождь... Они почти
не разговаривают. Почему их не радуют вершины, сложные подьемы и спуски,
не радует выбранная ими дорога? Так не бывает... Что-то здесь не так,
не правильно... "
Они снова лезли на перевал, уже с остервенением пробираясь между беспорядочно
накиданных кем-то глыб, сосредоточенные лишь на этом ненужном склоне.
- Светка, тебе ЭТО нравится??? Еще 100 таких же километров по этим осточертевшим
камням? Ни красоты, ни удовольствия... Зимой идешь, как к наряженной невесте,
а тут... Надо выбираться отсюда, и чем скорее, тем лучше.
У нее на глаза навернулись слезы...
- До выхода из гор - 2 перевала, это еще сутки, а там соберем катамаран
и окажемся в родной стихии.
6.
Мокрый снег с дождем задавали им темп. Выдерживая направление лишь по компасу, они почти бежали по ровному плато, делая короткие привалы, только чтобы не замерзнуть и немного разгрузить плечи - рюкзаки давно уже превысили начальный вес. Зашорившись от колючего снега в капюшон и не видя ничего вокруг, она как робот шла по четким следам от его ботинок, стараясь включить в работу все, даже самые маленькие мыщцы. Она стала бояться холода. Он пробирался в нее настойчиво и решительно. Помороженные зимой пальцы начали неметь. Наконец, они подошли к крутому спуску.
- Все, 400 метров до озера, нам бы только их пройти. Ноги еще чувствуешь?
Хорошо, иди за мной, - пока он делал первые шаги по заснеженным мокрым
камням-монстрам, она успела прочитать про себя молитву...
От ударившего в кровь адреналина они согрелись, хотя медленно и с особой
тщательностью выбирали каждый следующий камень. Все это напрягало настолько,
что на время они забыли даже о ветре.
- Я не могу... Я боюсь... - когда в очередной раз она пыталась слезть
со скользкого, обледеневшего камня, все внутри нее взорвалось и она зарыдала,
громко, стараясь выплеснуть из себя страх и напряжение.
- Ты можешь! Слышишь??? Ты можешь! - Он крепко обнял ее и помог снять
рюкзак. Они убрали мешавшие палки и им сразу стало легче. Но спуск был
долгим и утомительным.
Недалеко от озера они нашли незаболоченную площадку и насколько смогли быстро поставили палатку. Сидя внутри и пытаясь снова стать сильной, она понимала, что надо ему помочь, что вдвоем они укрепят свой дом быстрее, но находиться снаружи она уже не могла...
 |
7.
- Одна, две, три ... - она слышала как он приближается. Гул нарастал стремительно, и вот уже неистовый ветер-великан обрушивался со всех сторон на их маленькое убежище, стараясь вырвать его с корнем и разметать вокруг все его содержимое. Было страшно...
Постепенно их дом становился все меньше и теснее. Плотные мокрые сугробы сдавливали их со всех сторон. Спустя несколько часов они уже не боялись, что каркас сломает, палатку занесло снегом наполовину, и она прочно вросла в снег. Они отключили все эмоции, и просто ждали.
Ждали, когда кончится снег... Ждали, когда утихнет ветер и поднимется туман... Ждали, когда высохнет одежда и когда наступит утро... Ждали, когда смогут вырваться из снежного плена... Они ждали...
Прошли еще одни сутки.
8.
Наутро им показалось, что ветер немного устал, ну или решил дать им шанс, и выпив кофе, они стали собираться. Удочка, накомарники, балончик красного Gardex-а - какие странные вещи посреди скал и снега?
Тяжелые промерзшие рюкзаки поначалу сильно холодили спину. Стараясь думать
о только хорошем, они медленно и осторожно ступали по укрытым снегом камням
вдоль озера к спрятанному туманом последнему перевалу. Когда озеро осталось
позади, они шли уже по просто глубокому снегу, след в след. С трудом нащупав
седловину, они продолжили свое бегство из гор, ставших до неузнаваемости
чужими... Занесенный на полметра снегом, крутой склон готовил им подлые
ловушки.
Несколько раз его нога внезапно полностью уходила в щель между камнями,
и тогда она с ужасом думала: "Если он сейчас сломает ногу, я ведь
его не вытащу одна... Максимум, на что меня хватит - поставить палатку".
Не веря ни в одного, она молилась всем богам одновременно...
До спасительной тундры им оставалось немного - преодолеть еще несколько таких же заснеженных километров. 100 метров, еще 200 ... километр... Чем дальше они уходили от последнего перевала, тем реальней и ощутимей становилась свобода. Стало заметно теплее. После Кечпеля склон выполаживался, упрощался и они пошли немного быстрее.
 |
Вскоре они увидели самую обычную зеленую траву, чернику и теплую мягкую землю, первые за последние несколько дней. В тундре тоже лежал снег, только был он уже не такой опасный, как в горах. Постепенно в тумане прорисовывался далекий редкий лес в долине Хороты. Холод и постоянное нервное и физическое напряжение оставались в прошлом.
Они сбежали, вырвались. И всего лишь - мокрые и уставшие. Впервые они с радостью оставляли позади те горы, которые так полюбили зимой, и которые отвергли их летом.
9.
Медведь был огромный. Он встал на задние лапы и раскачивался, водя носом и пытась разглядеть и почуять, кто еще появился на его территории. Мужчина криком и стуком давал понять, что он - Человек. Невидимая связь появилась между ними. Все вокруг замерло и перестало иметь значение. Через несколько мгновений медведь опустился на все четыре лапы и побежал ... прочь.
Она, наконец, смогла дышать.
Дойдя до первых лиственниц Хороты, они вышли на высокий красивый утес и поставили лагерь. Ветра не было и они впервые насладились ужином, добавив к нему сделанный из растущего неподалеку можжевельника "полярный джин". Из тонких сухих веток ивы и березки сложили свой первый костер, и греясь его живым пламенем, поняли, как долго они не жили, а просто выживали... Они долго не ложились спать, старясь впитать в себя его тепло и аромат. И впервые они спали всю ночь.
 |
10.
Вся тундра светилась и играла на утреннем солнце, и далекие горы красиво
выделялись своими знакомыми силуэтами на непривычно-голубом небе. Но красота
принарядившихся гор их почти не трогала, теперь они знали правду.
Они не торопились со сборами. Впервые за все время они смогли раздеться
до футболок, насладиться окружающей тишиной и лаской солнца. Не было даже
пресловутой мошки. Предстоящий день обещал быть легкой и приятной прогулкой
по тундре с ее роскошными черничными полянами. Болот на их пути не было,
и они с оптимизмом смотрели вперед.
Однако... Идти вдоль реки оказалось невозможным. Пробираться сквозь заросли двухметровой полярной ивы, переплетенной ветрами в толстый и рыхлый природный ковер, не имея под ногами никакой опоры, кроме кривых стволов той же самой ивы было сплошной пыткой. Всякий раз после таких участков им приходилось заново собираться с духом, чтобы идти дальше. Получив такой невеселый опыт, они старались обходить ее стороной, а где не получалось, выбирали неширокие перемычки.
Хорота делала в этом месте большую дугу и они решили срезать ее по увалу, и выйти к реке уже там, где есть строевой лес, и где можно будет плыть.
 |
К обеду им стало казаться, что и здесь их постигнет неудача. Идти по
мягкому мху, на каждом шаге выжимая себя с рюкзаком вверх, было тяжело
и иногда они впадали в отчаяние. Дважды их атаковали какие-то три большие
птицы с острыми раздвоенными хвостами, немного похожие на больших чаек.
Наверняка, они защищали своих птенцов. Мужчина направлял на птиц лыжные
палки, иммитируя ружье, и те с криками выходили из пике.
Лишь к вечеру, с макушки увала они увидели свою цель - широкую серебристую
полоску Хороты. Несмотря на усталость, они бежали и бежали...
- Вот теперь мы - дома..., - скинув рюкзаки, они спустились к реке. Приятно и сильно заколотилось сердце...
 |
11.
Из кривой полярной ивы получился довольно причудливый каркас катамарана. Из-за двух месяцев предшествующей засухи воды в реке было немного, и течение ничем себя не выдавало. И все-таки они двигались быстрее, чем пешком, и это их радовало, поначалу...
Очень скоро им снова стало скучно и они поняли, что и здесь их ждет разочарование - пейзажи самые обычные, на горизонте одни и те же горы, а обещанного изобилия рыбы не было и в помине. Голодные чайки без устали кружили над рекой, но даже элементарных мошек и комаров не находили. Пусто.
Через сутки, завершив свое странное путешествие в Елецком, они попрощались с этой частью Полярного Урала. Навсегда... ?
P.S.
Чем же все ЭТО было?
Это была неудачная попытка пройти траверс Южной части Полярного Урала
через все горные массивы по границе Европа-Азия. Красивая утопия...
Маршрут был заявлен как пешее путешествие 5 к.с. (т.к. нас было всего двое), но скорее походил на горный поход, с несложными перевалами, траверсами и вершинами (до 2а). [У нас только зимний опыт (февраль) походов в этом районе, с восхождениями на три высшие вершины.] Старт - со ст. Полярный Урал, траверс ГУХ до Карового массива, и далее, сплав на катамаране по реке Пага до ст. Уса. [Стартовый вес рюкзаков был 32 и 22 кг, вес катамарана - около 5 кг (оболочка - техкапрон, баллоны - полиэтилен, + байдарочные лопасти). Продуктовая раскладка - 450 г/чел/день.]
При подготовке к нему мы перечитали и проанализировали все, что было
на этот район в Интернете. Но почему-то ни у кого не было упоминания о
том, что ЛЕТОМ ПО ГОРАМ выше 1000м С РЮКЗАКОМ ИДТИ НЕЛЬЗЯ! Уральские горы
очень старые, разрушающиеся, и все камни там - живые, то есть закрыв глаза,
нельзя сделать ни шагу?! Практически отсутствуют мелкая и средняя "сыпуха",
все горы - большая груда камней, склоны - крупноглыбовая осыпь, причем
с острыми гранями. Монолитов крайне мало. ЗИМОЙ все укрыто 2-х метровым
снегом с плотным настом, по которому легко идти и на лыжах и в кошках.
Все камни в горах крепко схвачены, а от ивы в тундре торчат лишь самые
верхушки.
[При этом, в 1-й день было пройдено 20 км при наборе высот 1000м, во 2-й
день - 22 км и h=600м, в 3-й день (день отдыха) - 17 км и h=800м. Всего
же мы сделали примерно половину заявленного маршрута, начав со ст. Полярный
Урал, пройдя траверс ГУХ по границе Европа-Азия до массива Пайер и закончив
маршрут однодневным сплавом по р.Хорота до ст. Елецкая. Сутки пережидали
пургу под Пайером.]
Сломала ли нас непогода? Скорее, она четче обнажила наше неудовлетворение выбранным маршрутом. И конечно, она не давала нам хоть немного расслабиться, загоняя каждый вечер в 2 кубометра (обьем нашей палатки). Полноценно спать удалось всего лишь в последние два дня, остальные дни сон составлял от силы час-полтора, а когда мы сушили на себе одежду, и вовсе - несколько минут...
Со второго дня мы шли, запакованные в полар и мембрану (средняя температура была +3 +5, очень сильный постоянный ветер и 100% влажность). Очевидно, нам сильно не повезло с погодой, потому что, до нашего приезда 2 месяца стояла жара +30, тундра горела, чего не помнят даже старожилы. [Насчет одежды - лучшая верхняя одежда для этих мест - авизент, ну или кондовый брезент, мембрану жалко, мы изодрали все на острых камнях, поверхность которых - крупная наждачка. Подошва новых (приличных) трекинговых ботинок стерта наполовину...]
Из-за выпавшего снега и практически нулевой видимости, идти дальше по хребту было бы не только бессмысленно, но и просто небезопасно. В тундре в это время погода и видимость были гораздо лучше. Конечно, обсушившись и отогревшись, мы могли бы продолжить маршрут, но не видели в этом смысла - делать то, что уже не интересно - не в наших правилах.
Главное же, почему мы решили сойти с маршрута - нам быстро стало скучно. При нашем высоком темпе передвижения все равно целый день вокруг было одно и тоже. К тому же, по красоте Полярный Урал летом не выдерживает никакого сравнения с зимним Полярным. Странно, но оттенки белого и голубого гораздо богаче, чем казалось бы разноцветные летние краски. Мы полюбили Полярный урал зимой, и непременно вернемся туда - к белым горам, искрящемуся снегу и северному сиянию.
* * *
Мы - водники, но не классические... Ни один наш водный поход не обходится без пешей заброски, переходов с реки на реку. Мы любим и умеем ходить пешку, любим путешествовать во все времена года, используя самые разные способы и средства передвижения - байдарку и катамаран, беговые и туристские лыжи, велосипед и сноуборд... И надеялись, что нашего опыта хватит, чтобы грамотно разработать и успешно пройти маршрут. Но...Скорее всего, мы с самого начала совершили ошибку, запланировав ТАКОЙ пеше-горно-водный поход. Нам не хотелось идти стандартными путями вдоль хребтов, поднимаясь налегке на вершины. Наверное, мы были неправы. Попытка не удалась... Но мы получили уроки, которые дорогого стоят, ведь учатся все на собственных ошибках...
Саратов, октябрь 2004г.
 |
